Люк де Клапье де Вовенарг (фр. Luc de Clapiers, marquis de Vauvenargues, кратко - Люк Вовенарг)

Люк де Клапье де Вовенарг (фр. Luc de Clapiers, marquis de Vauvenargues, кратко - Люк Вовенарг)

(6 августа 1715 Прованс — 28 мая 1747)

   ru.wikipedia.org

   Биография

   Участвовал в Итальянской и Богемской кампаниях 1735 и 1742 г.; заболел оспой, навсегда обезобразившей его, и вышел в отставку; болезнь помешала ему также идти по дипломатическому пути, и Вовенарг всецело предался литературным занятиям. Ещё будучи лейтенантом, во время Богемской кампании, Вовенарг послал Вольтеру написанный им сравнительный этюд о Корнеле и Расине, где сильно превозносил второго за счет первого. Вольтер сразу отгадал в молодом офицере задатки недюжинного ума. Оставив службу, Вовенарг поселился в Париже, где вращался в кругу Вольтера и Мармонтеля. Молодой моралист своей детски чистой душой и нравственной силой имел глубокое влияние на Вольтера. В 1746 г. он издал небольшой томик, в состав которого вошли: «Introduction a la connaissance de l’esprit humain», «Reflexions sur divers sujets», «Conseils a un jeune homme», «Reflexions critiques sur divers poetes», «Fragments sur les orateurs et sur La Bruyere», «Meditation sur la foi» и «Paradoxes meles de Reflexions et de Maximes». А год спустя он умер, по словам Мармонтеля, «христианином-философом».

   Идеи

Люк де Клапье де Вовенарг (фр. Luc de Clapiers, marquis de Vauvenargues, кратко - Люк Вовенарг). Автограф Вовенарга. Его достоверных изображений не сохранилось.

   Слава Вовенарга основана главным образом на «Reflexions et Maximes» и отчасти на «Introduction a la connaissance de l’esprit humain». В этих сочинениях отразились его этические и политические взгляды, и ими он занял выдающееся место во французской литературе наряду с Монтенем, Лабрюйером и Паскалем. Вовенарг как мыслитель не примыкает к предыдущему веку, несмотря на свое преклонение перед Паскалем и Фенелоном и на то, что в литературном отношении он их ученик и последователь. С другой стороны, его вдумчивость, любовь к размышлению о вопросах душевной жизни и сильное чувство уважения к религии резко отделяют его от скептических мыслителей XVIII века. Прежде чем дать в «Reflexions et Maximes» сжатое изложение своих взглядов, Вовенарг в «Introduction etc.» разбирает главные философские вопросы, волновавшие его современников. В вопросе о свободе воли Вовенарг — сторонник того же принципа, на который опираются детерминисты. Наши поступки, по его теории, вполне обусловливаются влиянием рассудка или чувства, а иллюзия воли получается оттого, что мысль или чувство исчезают, как только получается их действие, то есть побуждение совершить тот или другой поступок. Переходя к вопросу о добре и зле, Вовенарг считает добром все то, что ведет к благу всего общества, а не отдельного лица; все то, что полезно отдельному человеку и может быть вредно обществу, есть зло. Добродетель, таким образом, имеет для него социальное значение. Те же взгляды Вовенарг высказывает в «Maximes», причем для него источником добродетели является чувство, сердце, а не разум. Вовенаргу принадлежит в этом отношении к сентиментальной, или инстинктивной, школе, которая не отрицает разума, но приписывает ему второстепенное значение в поступках людей. Вовенарг задается целью восстановить достоинство человеческой природы, униженной Паскалем и оклеветанной Ларошфуко. Он оправдывает благородные страсти и противопоставляет суровой морали Паскаля свою активную, гуманную и естественную мораль. Основное правило жизни, в глазах Вовенарга, — широкая деятельность всех душевных сил (employer toute l’activite de son ame dans une carriere sans bornes). В изречениях, направленных против Ларошфуко, Вовенарг отрицает, что все качества сводятся к самолюбию. Он превозносит храбрость и стойкость в отдельных людях и гуманность в отношениях людей между собой. Он не допускает существования ни безусловных добродетелей, ни безусловных пороков, и потому полагает, что люди прежде всего должны быть снисходительны: «все обязанности людей, — говорит он, — основаны на их взаимной слабости». Привлекательность книжки Вовенарга заключается главным образом в том, что в ней отражается опыт чистой и чуткой души, прошедшей через чистилище страдания. Вовенарг отстаивает против своего скептического века лучшие чувства человеческой души; он проникнут стремлением к высшей правде, которую скорее чувствует, чем постигает сознанием. Лучшее издание Вовенарга принадлежит Жильберу (1857).

   Ср. Barni, «Les moralistes francaises du XVIII s.» (Пар. 1873); Sainte-Beuve, «Caus. de Lundi», t. III; Gerusez, «Hist. de la litt. fr.»; Maurice Paleologue, «Vauvenargues» (1890, в коллекции Les grands ecrivains francaises).

   Биографические сведения

   Родился в знатной дворянской семье. В 1735 году поступил на военную службу. Участник нескольких кампаний, в 1741 командовал одним из полков, занимавших Прагу в ходе войны за Австрийское наследство. В ходе тяжелого зимнего отступления отморозил ноги и по состоянию здоровья был вынужден подать в отставку. В 1743 показал свои рукописи Вольтеру, удостоился его похвалы и дружбы. С 1745 поселился в Париже и занимался только литературным трудом. Оспа, обезобразившая лицо Вовенарга и почти ослепившая его, окончательно подорвала его здоровье. При жизни маркиза была напечатана только одна его книга - "Введение в познание человеческого разума, сопровождаемое размышлениями и максимами на разные темы." Она появилась в продаже через три недели после смерти автора.

   Введение в познание человеческого разума

   Паскаль говорит: «Все правила достойного поведения давно известны, остановка за малым — за умением ими пользоваться».

   Любой принцип противоречив, любой термин толкуется по-разному. Но, постигнув человека, можно постичь все.

   Книга первая. О РАЗУМЕ ВООБЩЕ

   Некоторые смешивают свойства разума со свойствами характера, например, способность говорить ясно, а мыслить путано, и думают, что разум противоречив. Но разум лишь очень многообразен.

   Разум опирается на три основные начала: воображение, размышление, память.

   Воображение — это способность представлять себе что-либо с помощью образов и с их же помощью выражать свои представления.

   Размышление — дар, позволяющий сосредоточиваться на идеях, обдумывать и сочетать их. Это исходная точка суждения и оценки. Память — хранительница плодов воображения и размышления. Память по мощи должна соответствовать уму, иначе это ведет либо к скудости мысли, либо к чрезмерной её широте.

   Плодовитость. Бесплодные умы не могут понять предмет в целом; умы плодовитые, но нерассудительные не могут понять себя: пылкость чувств заставляет усиленно работать их мысль, но в ложном направлении.

   Сообразительность проявляется в быстроте работы разума. Она не всегда сопряжена с плодовитостью. Бывают умы сообразительные, но бесплодные — ум, живой в беседе, но угасающий за письменным столом.

   Проницательность есть способность постигать явления, восходить к их причинам и предугадывать их следствия. Знания и привычки совершенствуют её.

   Ясность — украшение рассудительности, но не каждый, обладающий ясным умом, рассудителен. Рассудительность и отчетливость воображения отличается от рассудительности и отчетливости памяти, чувства, красноречия. Иногда у людей бывают несовместимые идеи, которые, однако, увязаны в памяти воспитанием или обычаями. Особенности нрава и обычаи создают различия меж людьми, но и ограничивают их свойства определенными рамками.

   Здравый смысл сводится к умению видеть любой предмет в его соразмерности с нашей природой или положением в обществе; это способность воспринимать вещи с их полезной стороны и здраво оценивать. Для этого надо на все смотреть просто. Рассудок должен преобладать над чувством, опыт — над размышлением.

   Глубина — вот цель всякого размышления. Глубокий ум должен удерживать мысль перед глазами, чтобы исследовать её до конца. Сообразительность всегда приобретается ценой глубины.

   Деликатность — это чувствительность, которая зависит от свободы обычаев. Тонкость — своеобразная мудрость в вопросах чувства; бывает и без деликатности.

   Широта ума — способность усваивать множество идей одновременно, не путая их друг с другом. Без нее нельзя стать гением.

   Наитие — мгновенный переход от одной идеи к другой, могущей сопрягаться с первой. Это неожиданные повороты ума Шутки — поверхностные порождения наития.

   Хороший вкус — это способность судить о предметах, связанных с чувством. Это умение чувствовать прекрасную природу. Вкус толпы не бывает верен. Доводы ума могут изменить наше суждение, но не вкус. О слоге и красноречии. Не всегда тот, кто хорошо мыслит, может выразить свою мысль в словах; но великолепие слога при слабости идеи — форменная чушь. Благородство изложению придают простота, точность и естественность. Одни красноречивы в беседе, другие — наедине с рукописью. Красноречие оживляет все: науки, дела, поэзию. Все ему повинуется.

   Об изобретательности. Изобретать — значит не создавать материал для изобретений, но придавать ему форму, как зодчий — мрамору. Образец наших поисков — сама природа.

   О таланте и разуме. Талант немыслим без деятельности, он зависит также от страстей. Талант — редкость, так как для него нужны сочетания различных достоинств ума и сердца. Талант самобытен, хотя все великие люди следовали образцам: например, Корнель — Лукану и Сенеке. Разум должен обозначать совокупность рассудительности, глубины и других качеств, но обычно разумом называют лишь одну из этих способностей — и ведут споры, какую именно.

   О характере. Характер содержит в себе все, что отличает наш ум и сердце; он соткан из противоречий.

   Серьезность — частная особенность характера; у нее много причин и разновидностей. Есть серьезность спокойного ума, серьезность пылкого или благородного ума, серьезность робкого человека и множество других её разновидностей. Серьезность рассеянности сказывается в чудачествах.

   Находчивость — способность пользоваться случаем в разговорах и делах. Она требует сообразительности и опыта.

   О рассеянности. Бывает рассеянность, происходящая от того, что работа ума замедлена вообще, а бывает — от того, что душа сосредоточена на одном предмете.

   Книга вторая. О СТРАСТЯХ

   Локк учит: любая страсть берет начало в наслаждении или страдании. Так как наслаждение или страдание вызываются у разных людей разными причинами, то каждый понимает под добром и злом разные вещи. Однако источников добра и зла для нас два: чувства и размышления. Впечатления от чувств мгновенны и непознаваемы. Страсти, порожденные мыслью, основаны либо на любви к бытию, либо питаются чувством собственного несовершенства. В первом случае происходят веселость, кротость, умеренность в желаниях. Во втором появляются беспокойство и меланхолия. Страсти великих людей — сочетание того и другого.

   Ларошфуко говорит, что в любви мы ищем лишь собственного наслаждения. Но нужно различать самолюбие и себялюбие. Себялюбие позволяет любить себя вне личности (в женщине, в славе и в других вещах), а самолюбие ставит нас в центр вселенной. Гордыня — следствие самолюбия.

   Честолюбие — результат стремления раздвигать пределы своей личности, оно может быть и добродетелью, и пороком.

   Слава заглушает наши горести лучше всего остального, но это не добродетель и не заслуга, а лишь награда за них. Поэтому не надо торопиться осуждать стремление к славе. Страсть к славе жаждет внешнего величия, а страсть к наукам — величия изнутри. Искусства живописуют природу, науки — истину. Знания разумного человека не слишком обширны, зато доскональны. Их нужно прилагать к практике: знание правил танца не принесет пользы человеку, никогда не танцевавшему. Но любой талант надо воспитывать.

   Скупость — детище нелепого недоверия к обстоятельствам жизни; страсть к игре, наоборот, рождена нелепой верой в случай.

   Отцовская любовь ничем не отличается от любви к самому себе, ибо ребенок во всем зависит от родителей и связан с ними. Но у детей есть самолюбие, поэтому дети любят отцов меньше, чем отцы — детей.

   Домашние животные ублажают наше самолюбие: мы воображаем, что попугай любит нас, ценит нашу ласку — и любим его за этот перевес над ним.

   Дружескую приязнь рождает несовершенство нашей сущности, а несовершенство самой этой приязни ведет к её охлаждению. Мы страдаем от одиночества, но и дружба не заполняет пустоты. В юности дружат нежней, в старости — крепче. Низок душою тот, кто стыдится дружбой с запятнавшими себя людьми.

   О любви. Вполне возможна и любовь, свободная от грубой чувственности, но ока нечаста. Человек влюбляется в созданный им образ, а не в реальную женщину. Вообще же в любви главное для нас — качества внутренние, душа. Не надо путать любовь с дружбой, ибо дружбой правит разум, а любовью — чувства. Нельзя о человеке судить по его лицу, куда интересней смотреть, какие лица ему нравятся более других.

   Сострадание — чувство, в котором печаль смешана с приязнью. Оно бескорыстно, разум над ним не властен.

   О ненависти. Ненависть — глубокое уныние, которое отвращает нас от того, чем оно вызвано — в это чувство входят и ревность, и зависть.

   Человек уважает все, что любит, в том числе и себя.

   Главнейшие чувства человека: желание, недовольство, надежда, сожаление, робость, насмешка, замешательство, удивление. Но все они слабее любви, честолюбия и скупости.

   Человек не может в общем управлять страстями. успокоить их нельзя, да и не нужно, потому что они — основа и суть нашей души. Но бороться с дурными привычками необходимо, а победим ли мы их — на все Господня воля.

   Книга третья. О ДОБРЕ И ЗЛЕ КАК НРАВСТВЕННЫХ ПОНЯТИЯХ

   Добром следует считать лишь то, что благотворно для всего общества, а злом — то, что для него гибельно. Интересами отдельного человека приходится жертвовать. Цель законов — охранять права каждого.

   Добродетель — это предпочтение общего интереса интересу личному; а корыстный интерес — источник любых пороков. Добродетель не приносит людям счастья потому, что они порочны, а пороки не приносят пользы.

   Величие души — влечение совершать великие деяния, добрые или злые. Поэтому иные пороки не исключают великих достоинств, и наоборот.

   О мужестве. Есть много разновидностей мужества: мужество в борьбе с судьбой, терпение, храбрость, твердость и другие. Но они редко встречаются все сразу.

   Чистосердечие — это верность, не ведающая подозрений и уловок. Умеренность говорит о душевном равновесии. Благоразумие есть здравая предусмотрительность. Деятельность — проявление беспокойной силы, лень — спокойного бессилия. Суровость — ненависть к наслаждениям, строгость — ненависть к порокам. Мудрость — понимание сути добра и любовь к нему.

   Добродетель — это добро и красота вместе; к примеру, лекарства хороши, но не красивы, и многое есть, что красиво, но не полезно.

   Господин Круза говорит, что красота — это то, что наш разум воспринимает как сложное, но неразделимое целое, это многообразие в единстве.