Мудрые мысли

Александр Николаевич Островский (Aleksandr Nikolaevich Ostrovskij)

(31 марта (12 апреля) 1823, Москва, Российская империя — 2 (14) июня 1886, Щелыково, Костромская губерния, Российская империя)

Русский драматург, член-корреспондент Петербургской Академии наук. Изучал флору окрестностей своего имения, опубликовал несколько научных статей.

Цитата: 1 - 17 из 45

А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят. Дни-то и часы все те же как будто остались, а время-то, за наши грехи, все короче и короче делается. Вот что умные-то люди говорят.
(Феклуша; странница, «Гроза», 1859)

- А хорошо бы с такой барышней в Париж прокатиться на выставку. - (Кнуров Мокий Парменыч; из крупных дельцов последнего времени, пожилой человек, с громадным состоянием)
- Да, не скучно будет, прогулка приятная. Какие у вас планы-то, Мокий Парменыч! - (Вожеватов Василий Данилыч; один из представителей богатой торговой фирмы)
- Да и у вас этих планов-то не было ли тоже? (...) У вас шансов больше моего: молодость - великое дело. Да и денег не пожалеете; дешево пароход покупаете, так из барышей-то можно. А ведь, чай, не дешевле *Ласточки* обошлось бы? - (Кнуров)
- Всякому товару цена есть. Я хоть молод, а не зарвусь, лишнего не передам. - (Вожеватов)
- Не ручайтесь! Долго ли с вашими летами влюбиться; а уж тогда какие расчеты! - (Кнуров)
- Нет, как-то я в себе этого совсем не замечаю (...) что любовью-то называют. - (Вожеватов)
- Похвально, хорошим купцом будете. - (Кнуров)
(*Бесприданница*, 1878)

- Ах, барин, барин! Молоды вы очень. - (Карп; лакей Гурмыжской)
- Знаю, что молод. Что ж мне делать-то? Уж как ни старайся, а вдруг лет не прибавится: я только из гимназии. - (Буланов Алексей Сергеевич; молодой человек, недоучившийся в гимназии)
- Да что гимназия! Другие и в гимназии не были, да такие ловкие. - (Карп)
- Да на что ловкие-то? - (Буланов)
- Да на все, а уж особливо, что мимо рук-то плывет. - (Карп)
(*Лес*, 1870)

Было бы только земли побольше, да понимать свой интерес, помещичий; а то и без ума можно прожить-с!
(Буланов Алексей Сергеевич; молодой человек, недоучившийся в гимназии, «Лес», 1870)

В бедности-то всякий жить умеет; нет, ты умей прожить деньги с эффектом; тут много ума нужно.
(Аркадий Счастливцев, актер, «Лес», 1870)

- В любви равенства нет, это уж не мной заведено. В любви приходится иногда и плакать. - (Паратов Сергей Сергеич; блестящий барин, из судохозяев, лет за 30)
- И непременно женщине? - (Лариса Дмитриевна; дочь Огудаловой)
- Уж, разумеется, не мужчине. - (Паратов)
- Да почему? - (Лариса)
- Очень просто; потому что если мужчина заплачет, так его бабой назовут; а эта кличка для мужчины хуже всего, что только может изобресть ум человеческий. - (Паратов)
- Кабы любовь-то была равная с обеих сторон, так слез-то бы не было. Бывает это когда-нибудь? - (Лариса)
- Изредка случается. Только уж это какое-то кондитерское пирожное выходит, какое-то безэ. - (Паратов)
(*Бесприданница*, 1878)

Вот жизнь-то! Живем в одном городе, почти рядом, а увидишься раз в неделю, и то в церкви либо на дороге, вот и все! Здесь что вышла замуж, что схоронили — все равно.
(Борис Григорьевич; племянник Савела Прокофьевича Дикого, «Гроза», 1859)

Вот так-то и гибнет наша сестра-то. В неволе-то кому весело! Мало ли что в голову-то придет. Вышел случай, другая и рада: так очертя голову и кинется. А как же это можно, не подумавши, не рассудивши-то! Долго ли в беду попасть! А там и плачься всю жизнь, мучайся; неволя-то еще горчее покажется. А горька неволя, ох, как горька! Кто от нее не плачет! А пуще всех мы, бабы. Вот хоть я теперь! Живу, маюсь, просвету себе не вижу. Да и не увижу, знать! Что дальше, то хуже. А теперь еще этот грех-то на меня. Кабы не свекровь!.. Сокрушила она меня… от нее мне и дом-то опостылел; стены-то даже противны.
(Катерина; жена Тихона Кабанова, «Гроза», 1859)

Время просвещенных покровителей, время меценатов прошло; теперь торжество буржуазии, теперь искусство на вес золота ценится, в полном смысле наступает золотой век. Но, уж не взыщи, подчас и ваксой напоят, и в бочке с горы, для собственного удовольствия, прокатят - на какого Медичиса 1 нападешь.
(Паратов Сергей Сергеич; блестящий барин, из судохозяев, лет за 30, «Бесприданница», 1878)

- Да разве вы не видите, что эта женщина создана для роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует. - (Кнуров о Ларисе Дмитриевне)
- И хорошего ювелира. - (Вожеватов)
- Совершенную правду вы сказали. Ювелир - не простой мастеровой: он должен быть художником. - (Кнуров)
(*Бесприданница*, 1878)

Да что ж ты мне прикажешь с собой делать, когда у меня сердце такое! Ведь уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить — обругаю. Я отдам, отдам, а обругаю. Потому, только заикнись мне о деньгах, у меня всю нутренную разжигать станет; всю нутренную вот разжигает, да и только; ну, и в те поры ни за что обругаю человека. … Вот какие со мной истории бывали. О посту как-то о великом я говел, а тут нелегкая и подсунь мужичонка: за деньгами пришел, дрова возил. И принесло ж его на грех-то в такое время! Согрешил-таки: изругал, так изругал, что лучше требовать нельзя, чуть не прибил. Вот оно, какое сердце-то у меня! После прощенья просил, в ноги кланялся, право так. Истинно тебе говорю, мужику в ноги кланялся. Вот до чего меня сердце доводит: тут на дворе, в грязи, ему и кланялся; при всех ему кланялся.
(Дикой Савел Прокофьевич; купец, значительное лицо в городе, «Гроза», 1859)

Ежели счесть теперь все повинности да провинности, оклады да наклады, поборы да недоборы, торжества да празднества, — так ведь можно и пожалеть по человечеству. С одного-то вола семи шкур не дерут.
(Епишкин Истукарий Лупыч; купец-лавочник, «Не было ни гроша, да вдруг алтын», 1872)

Еще неизвестно, куда вас Раиса Павловна определят. Они хоть и барыня, а ведь их дело женское: никак даже невозможно этого знать, что у них на уме. Вдруг одно, и сейчас другое; у них в мыслях не то, что на деле, на дню до семи перемен бывает. Вот вы говорите: жениться; а может, что другое заставят делать! Вы своей воли не имеете; привезли вас на пропитание, так как маменька у вас в бедности. (Карп, лакей Гурмыжской, Буланову, «Лес», 1870)

Женщины любят думать, что они свободны и могут располагать собой, как им хочется. А на деле-то они никак и никогда не располагают собой, а располагают ими ловкие люди.
(Беркутов Василий Иванович; помещик, сосед Купавиной, «Волки и овцы», 1875)

И крокодилы плачут, а все-таки по целому теленку глотают.
(Лыняев Михаил Борисович; богатый барин, лет под 50, почетный мировой судья, «Волки и овцы», 1875)