Мудрые мысли

Джон Эрнст Стейнбек (англ. John Ernst Steinbeck, Jr.)

(27 февраля 1902, Салинас, Калифорния, США — 20 декабря 1968, Нью-Йорк, США)

Американский прозаик, автор многих известных всему миру романов и повестей: «Гроздья гнева» (1939), «К востоку от Эдема» (1952), «О мышах и людях» (1937) и др.; лауреат Нобелевской премии по литературе (1962).

Цитата: 222 - 238 из 475

Миф о целебности бульона на удивление живуч, и даже в наше время вы встретите немало людей, которые верят, что бульон излечивает все хвори и весьма полезен даже покойнику.
(«К востоку от Эдема»)

Младшие сыновья дворянских семей, моты, разорившиеся джентльмены уезжали в Индии. Отличный способ избавляться от опасных людей. Королю достаточно было даровать подозрительному человеку земли в Индиях, а затем изъявить желание, чтобы он жил в своем поместье и обрабатывал тамошнюю жирную почву на благо английской короны.
(«Морской ястреб. Золотая чаша. Приключения Бена Ганна»)

Мне вспомнился один из лучших анекдотов о женщинах. Встречаются две приятельницы:
- Что вы сделали со своими волосами? Как будто парик.
- А это и сеть парик.
- Неужели? Никогда бы не подумала.
(«Зима тревоги нашей»)

Мне еще не встречался мужчина, который говорил бы правду женщинам или о женщинах.
(«Морской ястреб. Золотая чаша. Приключения Бена Ганна»)

Мне жаль, потому что храбрый беспощадный ребенок в вас умер - хвастливый ребенок смеялся надо всем и верил, что его смех сотрясает престол господень, доверчивый ребенок, милостиво позволявший миру сопровождать его в полете через космические бездны.
(«Морской ястреб. Золотая чаша. Приключения Бена Ганна»)

Мне иногда хочется вникнуть в природу ночных раздумий. Они в тесном родстве со снами. Иногда я могу сам управлять ими, но бывает и так, что они проносятся по мне, точно могучие, закусившие удила кони.
(«Зима тревоги нашей»)

...мне иной раз думается: взять по-настоящему умного человека – такой редко окажется добрым.
(«О мышах и людях. Жемчужина»)

Мне осталась лишь смутная потребность в покое - и в досуге, чтобы размышлять в поисках постижения непостижимого.
(«Морской ястреб. Золотая чаша. Приключения Бена Ганна»)

Мне радостно уяснять мир. Ни разу не прошел я мимо камня, не поглядев, что там под ним. И черная досада для меня, что так и не увижу обратную сторону Луны.
(«На восток от Эдема»)

Мне часто приходилось откладывать решение какого-нибудь вопроса на будущее. Потом, выкроив в один прекрасный день время для раздумий, я вдруг обнаруживал, что у меня уже все продумано, выход найден и решение вынесено. Так, вероятно, бывает со всеми, просто мне не дано это знать.
(«Зима тревоги нашей»)

Мнимое богатство ничуть не хуже настоящего, и, пожалуй, богатство всегда в какой-то степени бывает мнимым.
(«Зима тревоги нашей»)

Многие годы она сокрушала нелепые мечты Роберта тяжелыми фалангами здравого смысла. Ее войско атаковало без промедления и разбивало врага наголову. Роберт всегда устало отступал и некоторое время сидел, улыбаясь чему - то. Конечно, и на этот раз он скоро образумится.
(«Морской ястреб. Золотая чаша. Приключения Бена Ганна»)

Многим свойственна такая бездеятельная доброта, которая есть попросту лень, боязнь беспокойства, усилий, волнений.
(«Зима тревоги нашей»)

Много всякого рассказывали о нем в деревне. Иные его недолюбливали: люди деловые и энергичные часто недолюбливают лентяев, - порой завидовали его беспечности, а чаще жалели - никчемный, бестолковый человек. Но никто в долине не догадывался, что он счастлив.
(«Райские пастбища»)

Много лет назад мне пришлось побывать в старинном городе Праге в одно время с нашим известным журналистом Джозефом Олсопом, который славится, и вполне заслуженно, своими очерками и корреспонденциями. Он беседовал с хорошо осведомленными людьми - должностными лицами, послами, он читал разные материалы, даже то, что петитом, и всякую цифирь, тогда как я со свойственным мне разгильдяйством шатался по городу в компании актеров, цыган, бродяг. В Америку мы с Джо летели одним самолетом, и дорогой он рассказывал мне о Праге, но его Прага не имела ничего общего с той, которую узнал и услышал я. Это было нечто совсем другое. Мы с ним оба люди честные, не лгуны, оба наделены наблюдательностью, с какой меркой к нам ни подходи, а привезли домой каждый свой город, свою правду.
(«Путешествие с Чарли в поисках Америки»)

Может быть, они и делали все то, в чем их обвиняли, но они делали это так давно, что уже не видели в этом ничего дурного. А если они невиновны, им уже не успеть оправдаться до выборов, да и потом обвинение, даже недоказанное, всегда кладет тень на человека. Их песенка спета. Вероятно, они это сами понимали.
(«Зима тревоги нашей»)

Мой долг указывать людям путь, но куда их вести, я и сам не знаю.
(«Гроздья гнева»)