Мудрые мысли

Сергей Донатович Довлатов (Sergej Donatovich Dovlatov, по паспорту — Довлатов-Мечик)

(3 сентября 1941, Уфа, СССР — 24 августа 1990, Нью-Йорк, США)

Русский писатель и журналист.

Цитата: 188 - 204 из 468

Когда человека бросают одного и при этом называют самым любимым, делается тошно.
(«Филиал»)

Когда я буду стариком, - объявил Жбанков, - напишу завещание внукам и правнукам. Это будет одна-единственная фраза. Знаешь какая?
- Ну?
- Это будет одна-единственная фраза: “Не занимайтесь любовью с похмелья!” И три восклицательных знака.
(«Ремесло»)

Когда-то мы жили в горах. Они бродили табунами вдоль южных границ России. Мы приучили их к неволе, к ярму. Мы не разлюбили их. Но эта любовь осталась только в песнях.
Когда-то мы были чернее. Целыми днями валялись мы на берегу Севана. А завидев красивую девушку, писали щепкой на животе слова любви.
Когда-то мы скакали верхом. А сейчас плещемся в троллейбусных заводях. И спим на ходу.
Когда-то мы спускались в погреб. А сейчас бежим в гастроном.
Мы предпочли горам - крутые склоны новостроек.
Мы обижаем жен и разводим костры на паркете.
НО КОГДА-ТО МЫ ЖИЛИ В ГОРАХ!
(«Когда-то мы жили в горах»)

Когда-то я был алкоголиком, блядуном и умудрялся что-то писать, а теперь я не пью, погряз в мещанстве, а времени нет совершенно. Я встаю около шести и до самого позднего вечера только ем и работаю.

Когда-то я довольно много пил. И, соответственно, болтался где попало. Из-за этого многие думали, что я общительный. Хотя стоило мне протрезветь - и общительности как не бывало.

Конечно, я мог бы отказаться. Но я почему-то согласился. Вечно я откликаюсь на самые дикие предложения.
(«Чемодан»)

Кончается история моя. Мы не постигнем тайны бытия вне опыта законченой игры. Иная жизнь, далёкие миры — всё это бред. Разгадка в нас самих. Её узнаешь ты в последний миг. В последнюю минуту рвётся нить. Но поздно, поздно что-то изменить…

Короче говоря, природа явно обделила меня своими трансцендентными дарами.

Красноперов, задевая людей чемоданом, не слыша ругательств, достиг прилавка.
— Что дают? — задыхаясь, спросил он.
— Читать умеете?
— Да, — растерянно ответил Красноперов, — на шести языках.
На листе картона было выведено зеленым фломастером:
*СВЕЖИЙ ЛЕЩЬ*
— А почему у вас *лещ* с мягким знаком? — не отставал Красноперов.
— Какой завезли, такой и продаем, — грубовато отвечала лоточница.
Руки ее были серебряными от чешуи.
(«Иная жизнь»)

Кризис — лучшее время для перестройки.
(«Филиал»)

Критика — часть литературы. Филология — косвенный продукт ее. Критик смотрит на литературу изнутри. Филолог — с ближайшей колокольни.

Кто бедствует, тот не грешит.
(«Иностранка»)

Кто живет в мире слов, тот не ладит с вещами.
(«Заповедник»)

Кто страдает, тот не грешит.

Кто-то помнит хорошее. Кто-то — плохое. Наша память избирательна, как урна…

Легко не красть. Тем более - не убивать. Легко не вожделеть жены своего ближнего. Куда труднее - не судить. Может быть, это и есть самое трудное в христианстве. Именно потому, что греховность тут неощутима. Подумаешь - не суди! А между тем, «не суди» - это целая философия.
(«Соло на IBM»)

Легко не красть. Тем более — не убивать… Куда труднее — не судить… Подумаешь — не суди! А между тем «не суди» — это целая философия.