Мудрые мысли

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

(28 ноября 1906 года, Санкт-Петербург, Российская империя — 30 сентября 1999 года, Санкт-Петербург, Российская Федерация)

Русский филолог, член (академик) АН СССР, затем Российской академии наук. Автор фундаментальных трудов, посвящённых истории русской литературы (главным образом древнерусской) и русской культуры. Автор сотен работ (в том числе более сорока книг) по широкому кругу проблем теории и истории древнерусской литературы, многие из которых переведены на английский, болгарский, итальянский, польский, сербский, хорватский, чешский, французский, испанский, японский, китайский, немецкий и другие языки. Автор 500 научных и около 600 публицистических трудов.

Цитата: 1 - 17 из 100

•  Апостол Павел говорит: „Не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати <испытывать> вам...“ Это говорит о том, что не следует подражать слепо тому, что „век сей“ внушает, но иметь с „веком сим“ другие гораздо более активные отношения — на основе преобразования себя „обновлением ума“, то есть на основе здравого различения, что в „веке сем“ хорошо и что плохо. Есть музыка времени и есть шум времени. Шум часто заглушает музыку. Ибо шум может быть безмерно велик, а музыка звучит в заданных ей композитором нормах, Зло знает это и поэтому всегда очень шумливо. («Мелочи поведения»)

•  Без культуры существование человечества на планете лишается смысла.

•  Библиография — удивительная область деятельности: она воспитывает абсолютную точность, эрудицию и основательность вл всех смыслах. Без нее не могут развиваться не только литературоведение, искусствоведение, языковедение, история, но и любая другая наука. Это почва, на которой вырастает современная культура.

•  Библиотеки важнее всего в культуре. Может не быть университетов, институтов, научных учреждений, но, если есть библиотеки, если они не горят, не заливаются водой, имеют помещение, возглавляются не случайными людьми, а профессионалами, — культура не погибнет в такой стране.

•  В краеведении, как в науке, по мнению ученого «нет „двух уровней“. Одного уровня — для ученых специалистов и другого — для „широкой публики“. Краеведение само популярно». Оно учит людей не только любить свои места, но и любить знание о своих (и не только „своих“) местах. («Краеведение как наука и как деятельность»)

•  В основе всех хороших манер лежит одна забота - забота о том, чтобы человек не мешал человеку, чтобы все вместе чувствовали бы себя хорошо. (из статьи *О русской интеллигенции. Письмо в редакцию* (*Новый мир*, 1993, N2))

•  В результате открытий и исследований XX века Древняя Русь предстала не как неизменное и самоограниченное семивековое единство, а как разнообразное и постоянно изменяющееся явление. («О русском и чужестранном»)

•  В целом, забота о специальности и ее углублении - совсем неплохое правило жизни. Тем более что в России слишком много непрофессионалов берется не за свое дело. Это касается не только науки, но также искусства и политики, в которой также должен быть свой профессионализм. Я очень ценю профессионалов и профессионализм, но это не всегда совпадает с тем, что я называю интеллигентами и интеллигентностью. (из статьи *О русской интеллигенции. Письмо в редакцию* (*Новый мир*, 1993, N2))

•  В чем самая большая цель жизни? Я думаю: увеличивать добро в окружающем нас. А добро — это прежде всего счастье всех людей. Оно слагается из многого, и каждый раз жизнь ставит перед человеком задачу, которую важно уметь решать. Можно и в мелочи сделать добро человеку, можно и о крупном думать, но мелочь и крупное нельзя разделять…

•  Вильям Блейк назвал Библию „The Great Code of Art“: без Библии нельзя понять большинство сюжетов искусства. («Непрофессионально об искусстве»)

•  Вообще: как важно вернуться к „структуре небольшого“. Из-за увлечения „самыми большими“, „самыми мощными“, „самыми производительными“ и т.д. — мы стали крайне неповоротливы. Мы думали, что создаем самое выгодное и самое передовое, а на самом деле пытались в современном мире создавать технические и неуклюжие монстры, динозавры — такие же неуклюжие, такие же неживучие и такие же быстро и безнадежно устаревающие конструкции, которые теперь уже и модернизировать нельзя. Между тем малые города, малые селения, малые театры, небольшие образовательные учреждения города легче откликаются на все новые веяния жизни, гораздо охотнее перестраиваются, менее консервативны, не грозят людям грандиозными катастрофами и во всех смыслах легче „подстраиваются“ к человеку и к его потребностям. («Провинция и великие „малые“ города»)

•  Главный враг науки - наукообразность. Главная опасность наукообразности в ее *близости* с наукой.

•  Говоря о тех огромных ценностях, которыми русский народ владеет, я не хочу сказать, что подобных ценностей нет у других народов, но ценности русской культуры своеобразны в том отношении, что их художественная сила лежит в тесной связи ее с нравственными ценностями. («Русская культура в современном мире»)

•  Даже в случаях тупиковых, когда все глухо, когда вас не слышат, — будьте добры высказывать свое мнение. Не отмалчивайтесь, выступайте. Я заставлю себя выступать, чтобы прозвучал хоть один голос. Пусть люди знают, что кто-то протестует, что не все смирились. Каждый человек должен заявлять свою позицию. Не можете публично, — хотя бы друзьям, хотя бы семье.

•  Дискуссии, разное видение мира и его будущего, конечно же, свойственны интеллигенции, но взаимное уничтожение привнесено в ее среду тем же Горьким, теми же полузнайками и *обраэованцами*, не говоря уж о ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. Так неужели и нынче всю тяжесть бремени, все исторические задачи, возложенные на интеллигенцию, она может решить только путем бесконечных распрей и взаимного озлобления, выводящим ее за пределы интеллигентности, в то время как вся история культуры, равно как и совсем недавний наш практический опыт, подсказывает нам совершенно иной, противоположный путь? И неужели мы станем по-прежнему, *по-большевистски*, недооценивать интеллигенцию и ее роль в жизни наших народов? (из статьи *О русской интеллигенции. Письмо в редакцию* (*Новый мир*, 1993, N2))